Эти страницы первого визита князя Мышкина к Епанчиным, открывая основную тематическую установ­ку образа Мышкина, являются прологом и ко всему ро­ману в целом.

Любовь, как последнее счастье и радость жизни, это — начальная и конечная точка духовного света Мышкина. Жизнь радостна любовью. Радоваться жиз­ни— это значит любить жизнь. Все живет для счастья и радости, потому что все любовью живет и для любви живет. Любовь — последняя полнота блаженства жиз­ни. В функции возвещения этой истины раскрыто состо­яние князя Мышкина перед припадками. Именно тогда, когда «напрягаются разом все жизненные силы его» и «ощущение жизни, самосознания почти удесятерилось», когда «ум, сердце озарялись необыкновенным светом и все волнения, все сомнения его, все беспокойства как бы умиротворялись разом, разрешались в какое-то высшее спокойствие, полное ясной, гармоничной радости и на­дежды», когда его охватывало «неслыханное и негадан­ное дотоле чувство полноты, меры, примирения и вос­торженного молитвенного слития с самым высшим синтезом жизни», именно в моменты такого высшего ка­сания «миров иных» эти последние знания о себе и о мире открываются Мышкину как любовь.

«Неужели в самом деле можно быть несчастным? О, что такое мое горе и моя беда, если я в силах быть счастливым? Знаете, я не понимаю, как можно прохо­дить мимо дерева и не быть счастливым, что видишь его? Говорить с человеком и не быть счастливым, что любишь его?.. Сколько вещей на каждом шагу таких прекрасных, которые даже самый потерявшийся чело­век находит прекрасными? Посмотрите на ребенка, по­смотрите на зарю, посмотрите на травку, как она растет, посмотрите в глаза, которые на вас смо­трят и вас любят...»

Любить—вот уменье быть счастливым, Человек любви ищет, потому что радости ищет. Счастливое сердце — любящее сердце. Любовь сама по себе есть высшее благо. И в людях Мышкин открывает этот все­гда живой и влекущий, но робкий и таимый поток люб­ви, жажду любить и быть любимым. Но всегда жажду­щий любви и всегда готовый любить, человек знает больше неутоленную тоску любви, чем саму любовь, тоску скрытую, безмолвную, стыдящуюся. Почему же это? Почему мало глаз, «которые смотрят и любят»? Что же мешает любить? Ответом на этот вопрос и яв­ляются все остальные действующие лица романа: ме­шает любить гордость, эта запруда любви.