Ах, до чего все-таки американцы народ острый! Сколько удивительныхоткрытий, сколько великих изобретений они сделали! Пар, безопасные бритвыЖиллет, вращение Земли вокруг своей оси -- все это открыто и придуманоамериканцами и отчасти англичанами.А теперь извольте: снова осчастливлено человечество--подарилиамериканцы миру особую машину -- диктофон. Конечно, может, эта машинанесколько и раньше придумана, но нам-то прислали ее только что.Это был торжественный и замечательный день, когда прислали эту машинку.Масса народу собралась посмотреть на эту диковинку.Многоуважаемый всеми Константин Иванович Деревяшкин снял с машины чехоли благоговейно обтер ее тряпочкой. И в ту минуту мы воочию убедились, какойэто великий гений изобрел ее. Действительно: масса винтиков, валиков ихитроумных загогулинок бросилась нам в лицо. Было даже удивительно подумать,как эта машинка, столь нежная и хрупкая на вид, может работать исоответствовать своему назначению.Ах, Америка, Америка,--какая это великая страна!Когда машина была осмотрена, многоуважаемый всеми товарищ Деревяшкин,похвально отозвавшись об американцах, сказал несколько вступительных слов опользе гениальных изобретений. Потом было приступлено к практическим опытам.
-- Кто из вас,-- сказал Константин Иванович,-- желает сказать несколько слов в этот гениальный аппарат?
Тут выступил уважаемый товарищ Тыкин Василий. Худой такой, длинный, по шестому разряду получающий жалованье плюс за сверхурочные.
-- Дозвольте,-- говорит,-- мне испробовать.
Разрешили ему. Подошел он к машинке не без некоторого волнения, долго думал, чего бы ему такое сказать, но, ничего не придумав и махнув рукой, отошел от машины, искренне горюя о своей малограмотности. Затем подошел другой. Этот, не долго думая, крикнул в открытый рупор:
-- Эй ты, чертова дура!
Тотчас открыли крышку, вынули валик, вставили его куда следует, и что же? -- доподлинно и точно валик передал всем присутствующим вышеуказанные слова. Тогда восхищенные зрители наперерыв протискивались к трубе, пробуя говорить то одну, то другую фразу или лозунг. Машинка послушно записывала все в точности. Тут снова выступил Василий Тыкин, получающий жалованье по шестому разряду плюс сверхурочные, и предложил кому-нибудь из общества неприлично заругаться в трубу. Многоуважаемый Константин Иванович Деревяшкин сначала категорически воспретил ругаться в рупор и даже топнул ногой, но потом, после некоторого колебания, увлеченный этой идеей, велел позвать из соседнего дома бывшего черноморца--отчаянного ругателя и буяна. Черноморец не заставил себя долго ждать -- явился.
-- Куда,-- спрашивает,-- ругаться? В какое отверстие?
Ну, указали ему, конечно. А он как загнет -- аж сам многоуважаемый Деревяшкин руками развел,-- дескать, здорово пущено, это вам не Америка. Засим, еле оторвав черноморца от трубы, поставили валик. И действительно, аппарат опять в точности и неуклонно произвел запись. Тогда все снова стали подходить, пробуя ругаться в отверстие на все лады и наречия. Потом стали изображать различные звуки: хлопали в ладоши, делали ногами чечетку, щелкали языком -- машинка действовала
безотлагательно. Тут, действительно, все увидели, насколько велико и гениально это изобретение. Единственно только жаль, что эта машинка оказалась несколько хрупкая и не приспособленная к резким звукам. Так, например, Константин Иванович выстрелил из нагана, и, конечно, не в трубу, а, так сказать, сбоку, чтобы для истории запечатлеть на валик звук выстрела -- и что же? -- оказалось, что машинка испортилась, сдала. С этой стороны лавры американских изобретателей и спекулянтов несколько
меркнут и понижаются. Впрочем, заслуга ихняя все же велика и значительна перед лицом человечества.
1925