Как пример приведу несколько стихов интерполяции гарусовского списка, опуская ремарки. Вирши эти явно не при­надлежат Грибоедову, так как нарушают правила рифмовки (чередования мужских и женских рифм) и цезуры (у Гри­боедова имеется только 6 случаев нарушения цезуры и все— в пятистопных стихах; здесь нарушены цезуры в шести­стопных):

Хлестова. А это что за чучело? Скажи, кто он?

Софья. Натальи Дмитриевны муж, Платон Михайлович

Хлестова. А! знаю.—Здравствуйте! Супруга

Уж верно здесь: вы неразлучные два друга.

На т. Дм. Я кланяюсь, вы не всмотрелись.

Не мудрено, глаза под старость пригляделись.

Ну вот так парочка! По чести загляденье!..

и т. д.

Во исправление филологических приемов (которые обыкно­венно сводятся к текстовому сопоставлению цитат из обсле­дуемого и подлинного произведений автора), искали каких-ни­будь новых методов. В общем эти новые методы сводятся к наблюдению незаметных элементов текста, которые являются результатом бессознательного навыка автора. Эти явления можно наблюдать в массовом количестве, подводить под статистический анализ, и полученные цифры могут быть показательны. Необходимо лишь изучаемое явление прове­рить не только на исследуемом авторе (и на разных его произведениях, чтобы определить пределы уклонения от нормы), но и на его современниках, наиболее к нему близких, чтобы выяснить, в какой мере наблюдения свидетельствуют о харак­терности изучаемого явления. В развитие этих положений Н. А. Морозов напечатал в „Известиях Отделения русского языка и словесности" (т. XX, кн. 4, 1916 г., стр. 93—134) свою работу: „Лингвистические спектры. Средство для отличения плагиатов от истинных произведений того или другого известного автора".

Основная идея его сводится к наблюдению статистической закономерности в употреблении служебных частей речи, наибо­лее независимых от темы произведения. Так напр., автор дает таблицы относительного употребления предлогов „в", „на" и „с" у Гоголя, Пушкина, Толстого и Тургенева. По поводу конкретных приемов Н. А. Морозова трудно высказаться, так как они не проверены на практике, а самые таблицы и диа­граммы Н. А. Морозова внушают некоторое сомнение в устой­чивости наблюденных явлений.

Поэтому, не отказываясь от идеи филологического анализа как средства установления автора, приходится пока искать иных путей. Эти пути заключаются во всестороннем историко-биографическом обследовании, в анализе свидетельских пока­заний и обстоятельств, при которых могло быть создано обследуемое произведение. Именно этот метод до сих пор давал совершенно точный ответ. Именно этим путем, напр., доказана принадлежность Пушкину „Гавриилиады", возбу­ждавшая в свое время сомнения исследователей вследствие отречения Пушкина от этой поэмы. Совокупность всех из­вестных фактов заставляет утверждать, что отречение это не было искренним и само объяснялось биографическими усло­виями того года, когда оно было произнесено.