Вообще, в извлечении основного текста есть; опасность совмещения (контаминации) разных г редакций, причем это совмещение бывает двух родов: или совмещаемые части при­ходят в противоречие (как в данном случае),' или"совмещаются параллельные варианты. Выше приведенный случай ака­демического чтения стиха Пушкина „Блажен кто счастлив" есть пример второго — сопоставление параллельных вариантов, насильственная тавтология. Вот другой пример такой же тав­тологии. В одной строфе к „Евгению Онегину" Пушкин сперва написал:

Меня молва не пощадила.

Этот стих подвергался сложным переделкам. В некоторый момент он был дан только словами:

Молва не пощадила —

С тем, чтобы среднее слово стиха было подыскано. Пушкин подыскивал несколько окончаний, каждый раз исключавших слова „не пощадила", среди них: „не раз меня чернила", вари­ант отброшенный, и „играя очернила" — оставшийся.

В издании сочинений Пушкина „Просвещения" вместо одного стиха здесь дано два:

Молва, играя, очернила

Не раз меня не пощадила.

Очевидно, избегать таких ошибок можно лишь обращая наибольшее внимание на „общую композицию произведения, а не только на прочтение отдельных слов.

В этом отношении = при изучении стихотворений полезно напр. предварительно выяснить строфу. Именно путем ана­лиза строфы „Евгения Онегина", состоящей из 14 стихов, опре­деленным образом рифмованных (Аb Аb С С d d Е f f Е g g), М. Л. Гофману удалось правильно прочесть некоторые строфы, окончательно искаженные его предшественниками, не обратив­шими должного внимания на то, что изучавшиеся ими черно­вики должны были укладываться в данную строфическую форму. Вот пример такого восстановления. В издании „Про­свещения" одна из черновых строф дана в таком виде:

Мы — точно пасынки природы:

Питомцы вечной непогоды,

С зимою только дружны мы.

Не шум дубрав, не тень, не розы,—

Снега, трескучие морозы,

... в удел нам отданы.

Метель, свинцовый свод небес,