Это любовное горение сердца и является той основ­ной пронизанностью, под которой сформировано все тематическое содержание романа. Выразить осмысле­ние жизни с высоты этого конечного знания и как бы жизнью картиной жизни оправдать это знание —к этому устремлен роман во всей внутренней художествен ной диалектике его. Диалектическое построение романа очевидно. Каждая фигура скомпонована как противопо­ставление и разрешение реплик за и против. Всякая фигура и картина и их сочетание не только что-то по­казывает, но, в известном особом художественном спо­собе, и доказывает, утверждает н отрицает. Тематиче­ское многообразие н соотношение переживаний дейст­вующих лиц явлено не в простой рядоположности, а в иерархической последовательно подчиняющей и завер­шающей системе.

Автором захвачено все, что могло бы противоречить и обесценить его последнюю святыню, собран весь раз­дор жизни, вся сила ее сокрушительных аргументов против света любви и прощения эти аргументы он в других позднейших романах еще увеличит и скажет их еще сильнее, и все это в конце концов лишь для того, чтобы утвердить свою святыню н здесь. Вся эта неуто­лимая смута в душе каждого персонажа, катастрофиче­ские метания, тревога н беспокойство тоскующего духа вращаются и разрешаются в романе вокруг одной тен­денции о прощении, то есть об отказе от гордости н воз­вращении человека к источникам сердца, в свое духов­ное «домой». Отказаться от гордости и значит простить гордость других, простить «свое горе н свою беду» н самому принять прощение. И если назвать центральную устремленность романа уж совсем коротко, это н будет идея прощения. Сплошной защитой любовного влече­ния к взаимопрощенного против обольщающей н замы­кающей гордости и рассудка н является весь роман. Раскрытие неумолкаемой, но скрытой тоски человеческо­го духа о свете — этого последнего идеала — варьируется в каждом персонаже и эпизоде романа и беспрерыв­но завершается н вяжется центральной фигурой князя, а в нем его «главной идеей», которую он так боялся «скомпрометировать смешным видом своим». Через прощение — любовь и приятие мира.

Зима 1922/23 г.