Указание иа стремление к новизне не определяет ка­чественного характера этой новизны. Если же понять термин «натуралистический» как обозначение стремле­ния Чехова не только к новизне, но и к наибольшей правдивости, то есть к наибольшему приближению своих картин к формам самой жизни, то, конечно, в общем смысле это будет справедливо: Чехов открыл какие-то новые стороны действительности и в своем творчестве как художник-реалист стремился их воспроизвести. Но для объяснения новаторских исканий Чехова одного об­щего указания на стремление к правдивости тоже недо­статочно. В этом указании тоже нет признака, опреде­ляющего специфически качественную направленность Чехова, то есть ту направленность, которая привела его к данной системе построения драмы. Списывание с дей­ствительности, «фактография» «обыденного уклада жиз­ни» была бы тоже своего рода «правдивостью», но, ко­нечно, не такая «правдивость» создавала систему новых качеств чеховской драматургии. Почему Чехов упорно и настойчиво стремился к сочетанию столь разнообразных элементов действительности, соединение которых со­ставляет специфическую ткань его пьес? Очевидно, меж­ду всеми этими моментами отраженной жизни Чехов ощутил какие-то связи, то есть им владела какая-то мысль, где все это разнообразие ему представлялось в свете общего функционально взаимно определяющего единства. Каждая пьеса в пределах своих заданий, оче­видно, служила выражением такого единства.

Своеобразие в построении драматического конфлик­та, бессюжетность, бытовизм, разорванность в следова­нии сцен, отрывочность в диалогах, особенности лириче­ского потока и его выражения — все это должно быть осознано в связях общей идейной соотнесенности.

Настоящая статья является попыткой рассмотреть конструктивные особенности пьес Чехова как выражение особого жизненного драматизма, открытого и трактован­ного Чеховым как принадлежность его эпохи.