Внешние причины также способствовали исчезнове­нию провинциальных высших школ. Бейрутская школа, разрушенная землетрясением 551 г., больше не восста­навливалась. Когда же в середине VII в. арабы ов­ладели Египтом и Сирией, восточные университетские города были отторгнуты от Византии.

Афины, правда, сохраняли некоторое время значение научного центра. Еще на рубеже VI—VII вв. в Константи­нополе славился «некий учитель из Афин», а полулеген­дарное латинское «Житие св. Эгидия» (конец VII в.) со­общает, что тот был родом из Афин и изучал в этом горо­де «свободные науки». Еще век спустя Стефан Сурожский (если только верить его агиографу) застал в Афинах фи­лософов и риторов, в беседах с которыми довершал свое

Образование. Но постепенно и афинские высшие школы сходят на нет. Высшее образование сосредоточивается в Константинополе.

Об устройстве Константинопольской высшей школы мы узнаем из указа Феодосия II от 425 г. Университет назывался «auditorium» (от латинского «audire» — «слы­шать»), ибо и в высшей школе обучение было основано на выслушивании объяснений учителя. Он размещался в экседрах (залах с нишей) на южной стороне констан­тинопольского Капитолия, построенного Константином I; экседры выходили на улицу.

В отличие от других ранневизантийских школ кон­стантинопольский аудиторий — государственное учрежде­ние. Его профессора считались государственными служа­щими и пользовались привилегиями, которые не распро­странялись на обычных городских грамматиков и риторов; они составляли замкнутую корпорацию и носили особую одежду. Все лица, не включенные в профессорскую кор­порацию, должны были прекратить публичное преподава­ние в столице — в противном случае им угрожала ссылка.