Законность научных дисциплин, связанных с восстановле­нием текстов и с изучением древних документов, — критики текстов и палеографии — явствует из самого предмета.

Иначе дело обстоит с современной и вообще новой лите­ратурой. Новый автор в огромном большинстве случаев рабо­тает для печати. Подлинным текстом признается не единая авторская рукопись, а книга, над которой производит работу сам писатель. Книга размножает текст в массовом количестве подобных друг Другу экземпляров. Искажения, которым подвергается книга в печати, совершенно иного рода, чем иска­жения переписчиков, которые часто не понимают того, что они переписывают. Существует распространенная во всех кру­гах убежденность, что книга точно передает намерения автора. Прочтение книги не является уделом специалистов, так как доступно всякому грамотному, т. е. человеку даже с весьма низким культурным уровнем; точно так же как будто отсут­ствуют те обстоятельства, которые по отношению к древней литературе вызывают специальную критику текста: искажения считаются столь маловажными, что нет особой нужды их ра­зыскивать. Книга ясна сама по себе, без специального ее изучения.

Вот почему долгое время считалось совершенно излишним применение к изучению новой литературы методов классической филологии и иных отраслей филологических наук, имеющих дело с древними памятниками письменности.

Между тем в действительности дело обстоит несколько иначе. Книгопечатание — отнюдь не идеальный способ пере­дачи произведения. Типография, подобно писцу, искажает ори­гинал. Дело не в качестве искажений, а скорее в их количе­стве. Порча текста существует одинаково как в древних, так и в новых литературах. Разница лишь в том, что древние тексты весьма часто испорчены радикально, в самом своем существе, — а новые тексты по большей части искажаются только в деталях, на первый взгляд не особенно суще­ственных.

Искажение современных текстов тем более обычно, что кажущаяся „простота" книгопечатания отдала всё дело воспро­изведения текста в руки техников. Если нельзя издавать древ­него автора без филолога, и самый факт авторитетного издания старого памятника расценивается как научная работа высокой квалификации, то новые авторы отдаются в распоряжение обычному техническому аппарату современных издательств, что, как мы увидим из дальнейшего, крайне пагубно отзы­вается на качестве воспроизведения. Издателя филологическая сторона интересует менее всего. Книга есть вещь, которая ста­новится предметом наблюдения разных специальностей, весьма далеких от филологии. Интересы автора, задачи точного вос­произведения оригинала не всегда отчетливо сознаются этими специалистами и часто никем в издательстве не представлены. Сам же автор в большинстве случаев совершенно беззащитен против посягательств книжных специалистов.