Такой же тенденции держался немецкий историк Т. Бернгарди. В 1856 году Бернгарди под видом записок графа Толя опубликовал свое произведение, в кото­ром средствами произвольных домыслов характеризовал Кутузова как человека, совсем лишенного всякой иници­ативы и неспособного к разумному пониманию дела. Ку­тузов будто бы, возложив все на Толя, сам совсем устранился от руководства и лишь пассивно принимал то, что ему старательно разрабатывал и рекомендовал Толь.

По поводу этих «Записок» Бернгарди П. Бартенев сообщал: «Еще при жизни графа Толя была сделана подобная же попытка умалить и даже совершенно от­вергнуть заслуги князя Кутузова и приписать весь успех русского оружия графу Толю, якобы иноземцу каким он отнюдь не был, в руках которого русская сила была лишь слепым орудием. Такое мнение выразил в печати, если не ошибаемся, генерал Водонкур по поводу издан­ной на французском языке книги Д. П. Бутурлина о войне 1812 года». Далее П. Бартенев привел письмо К - Ф. Толя от 12 августа 1824 года к Д. П. Бутурлину, напечатанное во французской газете «Journal des Dé­bats» 24 января 1825 года. В этом письме К. Ф. Толь ка­тегорически отвергал всякие попытки умалить заслуги Кутузова. После выхода книг Бернгарди сын генера­ла К - Ф. Толя К. К. Толь просил Бутурлина печатно объявить о том, что книги Бернгарди не соответству­ют ни характеру его отца, ни его действительным ме­муарам.

Для М. Богдановича Клаузевиц и Бернгарди явля­лись самыми «достоверными» источниками. В его «Исто­рии» не раз упоминается о бездействии Кутузова, о его нерешительной медлительности и нераспорядительности в разные моменты войны: в Бородинском сражении, в Тарутинском маневре, в ходе битвы под Малоярослав­цем, в сражении под Красным. При этом М. Богданович не допускал даже возможности сравнивать Кутузова как полководца с его «гениальным противником», то есть с Наполеоном.