Напряженность усиливается контрастирующими со­четаниями. Если даются черные волосы, то рядом выде­ляется особая бледность лица Жак, черные глаза соче­таются с белокурыми волосами Фернанда и т. п. Отдельные моменты состояний всегда схвачены в исклю­чительной экспрессивности.

Роман «Жак» изобилует лирическими излияниями персонажей. Всякое новое событие появляется в сопро­вождении целого потока чувств его участников. Переда­ча самих происшествий дается вскользь, центр рисунка падает на экспрессивные ламентации героев. Например, в описании летнего времяпрепровождения героев; Жака,

Сильвии, Октава, Фернанды — нет конкретизирующих деталей. Упоминается, что они охотились, ели, смеялись, катались на лодках, пели...

Все эти короткие обозначения густо закутываются потоками и вереницами восклицаний и взволнованных лирических объяснений и оценок. Лишь в описаниях природы наблюдается большая, чем где-либо, конкрети­зация деталей.

В обрисовке внутренних состояний героев опять ха­рактерна исключительная эмоциональная напряжен­ность, патетика. Моменты природы вводятся в состав переживаний в качестве гармонирующего фона.

Чернышевский уклоняется от таких способов. Он чуждается того пути, который был свойствен романти­ческому вкусу Ж. Санд. Он стремится быть искусным в другом направлении. В образец он берет другую тради­цию. Его учителями здесь являются скорее такие рома­нисты, как Диккенс Теккерей, отчасти Гоголь. Он ищет реальности, бытовой осязательной действительности. Его портреты тяготеют к наполнению живыми чувственными элементами. Его психологический рисунок ищет внешней выразительности. Другое дело, находит ли, но ищет — несомненно. См. например: «Она Вера Павловна.— А. С. бросалась в постель, закрывала лицо руками, вскакивала, ходила по комнате, падала в кресло и опять начинала ходить» и проч. стр. 258.

Герои Чернышевского, как н у Ж. Санд, много говорят о своих состояниях, но это не риторические беспорядоч­ные ламентации, а рассудочные упорядоченные размыш­ления. Буря чувства заменена твердостью разумной мысли.

Внешнеописательная манера в передаче эпизодов и событий совсем иная. Интересно сопоставить страницы Ж. Санд о летнем времяпрепровождении героев с летней прогулкой героев Чернышевского. Патетика здесь заме­нена указанием, сколько взято ящиков, из скольких че­ловек состояла компания, из кого именно перечисляется в цифрах: «более двадцати швей», с десяток детей, «три молодых человека» и др., какие были взяты припа­сы «груды булочных изделий», «громадные запасы хо­лодной телятины» и проч., во сколько пар танцевали и в 16, и в 12, и в 18, если играли в горелки, то опять указывается, какие пары принимали участие, и проч. и проч. Правда, у Чернышевского все это превращается в протокольную каталогизацию. Но направление, в кото­ром Чернышевский искал художественного совершенства и яркости своего рисунка, становится совершенно ясным. Приемами Ж - Санд он пренебрегал. Ему импонировала новая реалистическая манера.