То, что сохранилось из написанного Чернышевским в Вилюйске, отличается от предыдущего еще большим удалением от современной тематики. После пережитых неудач Чернышевский стремится усилить впечатление «невинности» и «безопасности» своих писаний в глазах жандармерии н цензуры. Посылая М. Стасюлевичу от­рывки «Академии Лазурных гор» и «Гимн Деве Неба» 1875 г., Чернышевский в письме к нему подчеркивает те тщательные меры, какие он принял для того, чтобы, во-первых, законспирировать свое авторство и, во-вто­рых, придать содержанию своих произведений такой характер, какой совсем не вызывал бы никаких цензур­ных сомнений. Он выступает здесь под именем «Дензиль Эллиота». Пишет он стихами. И то н другое сдела­но, чтобы устранить всякие подозрения, связанные сего именем. Так объяснял дело сам Чернышевский в пись­ме к Стасюлевичу. «Иметь дело с Чернышевским не может быть приятностью ни для кого на свете. Но Вы и не будете иметь ровно никакого дела с Чернышев­ским или до Чернышевского. Вы имеете дело с мистером Дензилем Эллиотом, автором «Гимна Деве Неба».

Это маленькая поэма. Русской публике известно, что Чернышевский никогда не напечатал ни одного стиха.

Поэтому Дензиль Эллиот и дебютирует поэмой. Кто он, Дензиль Эллиот!» Поэт.

И догадки по необходимости идут в направлении, по которому не может встретиться фамилия Чернышевско­го» XIV, 585.

Относительно содержания посылаемых произведений Чернышевский здесь же пишет: «Читают. «Гимн Деве Неба».— Что такое. Удивительно, что такое. Хорошее; правда; но что-то небывалое на пашей памяти.

Серьезная оратория во славу Артемиды! Не в шутку,, а на самом деле, апотеоза Артемиды!

Ясно: Дензиль Эллиот до того сжился с миром поня­тий Древней Греции, что, вероятно, мелки и скучны ему мысли даже н английской обыденной газетной жизни.

Да. Это так.

Не то, что о России или Германии, странах чужих ему, даже об Англии он забывает для преданий стари­ны; для дивной природы юга; для вечных интересов мысли» XIV, 585—586.

Ясно, что и стихотворная форма, и античная темати­ка для Чернышевского в «Гимне Деве Неба» была де­лом вынужденным. Тут была проба писать в таких фор­мах и с таким содержанием, которые в наибольшей сте­пени гарантировали бы невозможность сомнений и при­дирок со стороны цензуры.

Кроме «Гимна Деве Неба», М. Стасюлевичу послан был вводный отрывок к «Академии Лазурных гор» и небольшое стихотворение «Из Видвесты». Все это явля­лось началом каких-то больших задуманных циклов. Их содержание ввиду отрывочности не позволяет вскрыть идеологических намерений автора. Внешняя те­матика н там и здесь совершенно далека от всякой евро­пейской современности.