Все пять лет петербургской жизни Настасьи Филип­повны около Тоцкого заострены автором, как мотивы гордости и злобы. Ради гордой вознесенности пред оскорбителем было все забыто, всем пожертвовано. У На­стасьи Филипповны в это время нет порывов, сожале­ний и надежд про себя, для себя одной, для себя самой. Мы не видим внутри ее собственных ценностей жизни, она утратила непосредственное, прямое ощущение себя. Вся напряженность ее духа устремлена на оскорбителя. Всякое чувство ее только рефлекс приятный или непри­ятный на состояние врага. Женится ил и не женится Тоцкий, это ей безразлично; она сама для себя ничего от его женитьбы не приобретает и не утрачивает; ей Тоцкий не нужен. Но она запрещает Тоцкому женить­ся, готова жизнь свою загубить для торжества самолю­бия. Здесь гордость — самоцель. Все, что она делает, де­лает лишь «со злости» назло Тоцкому. Весь смысл такого поведения сводится к наслаждению ощутить свою значимость в психике и настроении того лица, к которо­му оно направлено. Здесь достигается желание гордости свести на свою сторону уклон того импонирующего не­равновесия, которое ощущается во взаимном общении двух лиц. Настасья Филипповна не может остаться в унизительном положении жертвы, и ради защиты сво­ей гордости она готова была на все, «в состоянии была самое себя погубить, безвозвратно и безобразно, Си­бирью и каторгой, лишь бы надругаться над человеком, к которому она питала такое бесчеловечное отвращение». Так, в гордости и злобе прошли все пять лет. «И целые - то пять лет я так форсила». «И за что и моих пять лет в этой злобе потеряла!» — вспоминала она после.

Рядом с этим мотивом злобной мстительности гор­дыни автором на один момент вплетен в существо На­стасьи Филипповны мотив самооправдания. Тема со­единения гордости и склонности к самооправданию и нравственной снисходительности к себе в общей кон­цепции романа, как мы увидим потом, имеет весьма большое значение. Из этого мотива самооправдания гор­дости вышел эпизод согласия Настасьи Филипповны выйти замуж за Ганю Иволгина. Сначала такое согла­сие от Настасьи Филипповны звучит необъяснимой не­ожиданностью. Настасья Филипповна, прежде того гор­до и настойчиво отвергавшая всякое замужество, вдруг отменила свое гордое решение, соглашается выйти за­муж н даже принять от Тоцкого 75 тысяч рублей. Но смысловая направленность этого эпизода скоро откры­вается автором в ответе Настасьи Филипповны на пред­ложение Тоцкого и Епанчина. У нее в это время созда­лась целая теория. Главный пункт теории: «она ни в чем не считает себя виноватою». Она не ищет призна­ния, а требует его, она «не намерена просить прощения ни в чем и желает, чтоб это знали». Теперь прошлое для нее ужасно только тем, что исковеркало ее судьбу, за что она и считает себя вправе, как потерпевшая, при­нять «вознаграждение». Вспомним, что она и вообще за все это время пользовалась без раздумья содержанием от Тоцкого. «И что же б ты думала,— удивлялась она после,— я с ним эти пять лет не жила, а деньги-то с него брала и думала, что права!»