Помимо явной механической упрощенности в пони­мании творческого процесса, такое предположение не­приемлемо и потому, что оно не вяжется с фактами. В процессе работы над пьесой Чехов несколько раз пи­сал о «старухе», но нигде не говорил о комизме этой роли. Затем, если предположить переделку этой роли именно для О, Л. Книппер, то непонятно, почему эта переделка должна была идти обязательно в направле­нии к драматизации и к устранению комических момен­тов. Первоначально для О. Л. Книппер Чехов намечал комическую роль Шарлотты, следовательно, в сознании Чехова комизм роли и талант О. Л. Книппер вовсе не были несовместимыми 20, 172. Кроме того, Чехов Раневскую именовал «старухой» или «старой женщи­ной» одинаково как до написания «Вишневого сада», так и после 20, 29, 205.

Но недоразумения в понимании «Вишневого сада» вызывались не только ложной мыслью о несоответствии между содержанием пьесы и высказываниями о ней со стороны самого Чехова. Те авторы, которые в своих суж­дениях опирались на текст пьесы, находили там матери­ал для самых противоречивых суждений. В зависимости от того, на что устремлялось главное внимание критики, из разных элементов пьесы выделялась какая-либо од­на сторона, и ее содержание распространялось на смысл пьесы в целом. Поэтому мы имеем такую большую пест­роту мнений о социальном смысле «Вишневого сада».

Одни критики, обращая преимущественное внима­ние иа сочувственные моменты в изображении Лопахина, считали этот образ наиболее близким для социаль­ных симпатий самого Чехова. Другие подчеркивали и выдвигали сочувственное изображение уходящего дво­рянства, утверждая, что «Вишневый сад» является «вы­ражением феодально-дворянской романтики». Третьи считают «наиболее симпатичным» персонажем для Чехо­ва студента Трофимова.

Пока речь идет об отдельных сторонах каждого из главных персонажей, во всех этих статьях говорится много справедливого, вполне отвечающего тексту пье­сы, но как только вопрос касается оценки персонажа в целом и понимания пьесы в ее синтетическом смысле, каждое из этих мнений оказывается как бы вынуж­денным при усиленной акцентуации одних моментов текста к забвению или произвольной перетрактовке дру­гих.