Я взбегаю на третий этаж одним духом. Сердце мое колотится.
Я звоню у Надиных дверей. Никто не отворяет. Я стучу в дверь сначала тихо. потом стучу ногой.
Открывается соседняя дверь.
- Вам нужно В.? - спрашивает старуха.- Они все уехали.
- Куда?
Я звоню у Надиных дверей. Никто не отворяет. Я стучу в дверь сначала тихо. потом стучу ногой.
Открывается соседняя дверь.
- Вам нужно В.? - спрашивает старуха.- Они все уехали.
- Куда?
- Не знаю. Спросите дворника.
Я стою у ворот. Передо мной дворник. Он узнал меня. Улыбается.
- Все В. уехали,- говорит он почти радостно.
- Когда?
- В том месяце. В феврале.
- А вы не знаете, кула они уехали?
- Куда ж они могли уехать? К белым... Ну, так ведь папаша - генерал... А тут ваших дробили - красота!.. Конечно, уехали...
Должно быть, увидев смятение на моем лице, дворник сочувственно вздыхает.
- Да вы по ком страдали-то? - спрашивает он.- Что-то я не помню - по Наденьке или по Катеньке.
- По Наденьке.
- Очень милая госпожа,- говорит он.- Папа - генерал, супруг - помещик... Ясно... Взяла младенца и уехала.
- Разве у нее был ребенок?
- Я же говорю - взяла только что родившегося ребенка и уехала.
Я иду домой. Весь мир мне кажется тусклым.