Уехав вскоре из Детского Села, автор более не встречался с этимилюдьми.Но, говорят, что за это время ничего плохого там не случилось.Профессор, говорят, чувствует себя весьма недурно. Он совершенно побрилусы и выглядит совсем молодцом, помолодев еще лет на пять.Он по-прежнему энергично работает и даже собирается выпустить книгу омироздании.Лида по-прежнему замужем за своим супругом. Они, кажется, этой осеньюсобираются в Ялту, если его почему-либо не пошлют на трассовые разработки.
Во всяком случае, он регулярно бывает теперь в Детском раз вшестидневку, и счастье Лиды не поддается описанию.Эта, как ее, жена профессора, сагитированная Лиди-ным мужем, деятельноизучает стенографию и надеется с нового года начать работать. Но выйдет лииз этого толк, автор не берется судить.Что касается Кашкина, то этот последний по-прежнему процветает. Емуровнехонько ничего не делается. На службе он получил повышение заактивность, и в настоящее время Алексей Иванович Кашкин отдыхает в Гаграх вдоме отдыха.
У Каретниковых он бывал последнее время редко - повидимому, он перенесполе деятельности в другое место.Сам Каретников этим летом неожиданно погиб - его убило молнией. Вернее,молния ударила невдалеке от него, а он, подумав невесть что, умер от разрывасердца. Все это произошло чрезвычайно неожиданно и быстро. Бедняга, даже невскрикнув, упал, и его многострадальная душа тотчас вознеслась к небу.Похоронами распоряжался Кашкин. Он хоронил и заказывал гроб. И даже самкатил тележку, на которой возлежали бренные останки его друга, господинаКаретникова.
Кое-кто из родственников Каретникова пришел на похороны в надежде, чтоим перепадет кое-что из оставшегося имущества. Но надежды были более чемэфемерны. И мадам, и сам Кашкин не допустили родственников даже на балкон,заставив их ожидать процессию в саду, под липами.Кашкин сказал на могиле небольшую речь о том, что покойный Каретниковбыл неплохой человек, хотя он задурил свою голову излишней глупостью ибеспокойством за свою болезнь.Мадам Каретникова громко рыдала, оплакивая скорей Кашкина, который ужетогда глядел в сторону, чем усопшего мужа.Бедная девочка Туля после еще одной неудачной истории нашла наконецтихую пристань. Она вышла замуж за корабельного инженера Ф. К. и зажиласпокойной жизнью.
Корабельный инженер после медового месяца велел ей было поступить наслужбу, но не тут-то было. Поступив на службу, Туля через несколько днейпочувствовала себя матерью и, бросив службу, перешла на положение домашнейхозяйки и будущей матери.Она несколько подурнела, желтые пятна выступили на ее лице, отчего онагорько рыдала, говоря, что материнство ей кажется не менее трудным, чемзамужество.Но все это пройдет, и Туля еще будет сиять в Ленинграде своейнезабываемой красотой.Брат профессора, известный врач, по-прежнему работает на новостройке.Две племянницы его тоже чего-то делают и изредка бывают у профессора.Соня ушла и поступила на фабрику "Красное веретено".Волосатовы взяли было девчонку семнадцати лет, но она, оказалось,страдала припадками эпилепсии. И, кроме того, подавая к столу кушанья,всякий раз половину съедала, оставляя семью полуголодной.
Ей хотели было отказать, но она, вскоре отъевшись, перестала прибегатьк этому способу насыщения и пока что служит, хотя ею и не все довольны.Вообще, говорят, профессора не узнать. Он ходит загоревший и окрепший,много и с удовольствием работает и больше не жалуется на головные боли и шумв ушах.И можно предполагать, что года через два он левой рукой будет гнутьподковы, если почему-либо случайно не умрет.С Лидой же Василек больше не ссорится. Он говорит, что идет за новуюжизнь, за ту жизнь, которая будет уважать человека не за хитрость и не заколичество денег, а за подлинные достоинства - за талант, ум и мужество.
Кое-какие же мелочи новой жизни не вызывают у него, пожалуй, больше никакихсомнений.И, говоря об этом, Василек всякий раз слегка вздыхает и украдкойпоглядывает в ту сторону, где находится Тулин дом (XVIII).