Творчество Островского для Ап. Григорьева оказа­лось в особом положении.

В литературе об Островском в его так называемых «славянофильских» пьесах нередко отрицается всякое критическое содержание*. При этом обычно ссылаются на известное письмо Островского к М. П. Погодину от 30 сентября 1853 года, где, в связи с пьесами «Не в свои сани не садись» и «Бедность — не порок», он го­ворит об изменении своего «взгляда на жизиь» и о пе­реходе к новому «направлению». Но в этом письме Ост­ровский, заявляя о своей новой точке зрения, новее не отказывается своими пьесами «исправлять народ», то есть говорить о недостатках изображаемой им среды; он лишь находит более справедливым и необходимым признание и обнаружение этих недостатков сочетать с воспроизведением «хорошего» в этой среде. Правда, в письме имеются слова, которые сначала производят впечатление полного отказа от всякой критики жизни: «...пусть лучше русский человек радуется, видя себя на сцене, чем тоскует. Исправители найдутся и без нас». Но Островский к этому сейчас же прибавляет: «Чтобы иметь право исправлять народ, не обижая его, надо ему показать, что знаешь за ним и хорошее; этим-то я теперь и занимаюсь, соединяя высокое с комическим».

По содержанию пьес ясно, что слово «комическое» здесь Островским употреблено не в собственном смысле комического как смешного, а в расширительном поня­тии всего отрицательного. Таким образом, в этой фор­муле: «соединяя высокое с комическим», новые пьесы «Сани», «Бедность — не порок» ставятся на особое место не тем, что они лишены критического элемента и в них отсутствует изображение отрицательных, дур­ных сторон жизни, а тем, в какое окружение, в какую жизненную перспективу это дурное поставлено. Ни о чем ином это письмо свидетельствовать не может. Даль­нейшую ясность вносят сами пьесы.

Все четыре пьесы Островского, вызывавшие наибо­лее сочувственное отношение со стороны Ап. Григорье­ва «Бедная невеста», «Не в свои сани не садись», «Бед­ность— не порок», «Не так живи, как хочется», тоже содержат в себе защиту «маленьких людей». В каждой из них центр драматического положения сосредоточен на судьбе обиженной личности, страдающей от втор­жения грубых и темных сил действительности.