Навигация
News:
Рекомендуем

Показать все

Посещаймость
ДРОВА
И не раз и не два вспоминаю святые слова -- дрова.
А. Блок
И не раз и не два вспоминаю святые слова -- дрова.А. Блок
Это подлинное  происшествие  случилось  на  Рождестве.  Газеты  мелким шрифтом в отделе происшествий отметили, что случилось это там-то и тогда-то. А я  --  человек любопытный.  Я не  удовлетворился  сухими  газетными строчками. Я побежал по  адресу,  нашел виновника происшествия,  втерся к нему  в доверие и попросил подробнее осветить всю эту историю. За бутылкой пива эта вся история была освещена. Читатель-- существо  недоверчивое.  Подумает:  до чего  складно  врет человек.
А я не  вру, читатель.  Я  и сейчас могу,  читатель, посмотреть в ясные твои очи  и сказать: "Не вру". И вообще  я никогда не вру и писать  стараюсь без выдумки. Фантазией я  не  отличаюсь. И  не люблю  поэтому  растрачивать драгоценные свои жизненные соки  на какую-то несуществующую выдумку. Я знаю, дорогой читатель, что жизнь много важнее литературы. Итак, извольте слушать почти святочный рассказ. "Дрова,-- сказал мой собеседник,--  дело  драгоценное.  Особенно, когда снег выпадет да морозец ударит, так лучше дров ничего на свете не сыскать. Дрова даже можно на именины дарить. Лизавете Игнатьевне,  золовке моей, я  в  день рождения подарил вязанку дров.  А Петр Семеныч,  супруг ейный, человек горячий и вспыльчивый, в конце вечеринки ударил меня, сукин сын, поленом по голове. 
-- Это,-- говорит,-- не девятнадцатый год, чтобы дрова преподнесть. Но, несмотря на это,  мнения своего  насчет дров я не изменил. Дрова -- дело драгоценное и  святое. И даже  когда проходишь  по  улице мимо, скажем, забора, а мороз пощипывает, то невольно похлопываешь по деревянному забору.
А вор  на  дрова идет  специальный.  Карманник против  него --  мелкая социальная плотва. Дровяной вор  -- человек  отчаянный.  И враз его  никогда  на  учет не возьмешь.
А поймали мы вора случайно. Дрова были во дворе складены. И стали те общественные дрова  пропадать. Каждый  день  три--четыре  полена  недочет.  А  с  четвертого номера  Серега Пестриков наибольше колбасится.
-- Караулить,--  говорит,--  братишки,  требуется.  Иначе,--говорит,-- никаким манером вора не возьмешь.
Согласился народ. Стали  караулить.  Караулим  по  очереди,  а  дрова пропадают. И проходит месяц. И заявляется ко мне племянник мой, Мишка Власов.
-- Я,-- говорит,-- дядя, как  вам известно, состою в  союзе  химиков. И могу вам на родственных  началах  по пустяковой  цене  динамитный  патрон всучить. А вы, -- говорит,--  заложите  патрон  в  полено и  ждите.  Мы,-- говорит,-- петрозаводские, у себя в доме  завсегда так делаем, и воры оттого пужаются и красть остерегаются. Средство,-- говорит,-- богатое.
-- Неси, -- говорю, -- курицын сын. Сегодня заложим.
Приносит. Выдолбил я лодочку в  полене, заложил патрон. Замуровал.  И небрежно кинул полешко на дрова. И жду: что будет. Вечером произошел в доме взрыв. Народ смертельно испугался  -- думает  черт знает  что, а я-то знаю,  и племянник Мишка знает,-- в чем тут  запятая. А запятая -- патрон взорвался в четвертом номере, в печке у Сереги Пестрикова. Ничего я на это Сереге Пестрикову не сказал, только с грустью посмотрел на его подлое лицо, и на расстроенную квартиру,  и на груды кирпича  заместо печи, и
на сломанные двери -- и молча вышел. Жертв была одна. Серегин жилец -- инвалид Гусев-- помер с испугу. Его кирпичом по балде звездануло. А сам Серега Пестриков и  его преподобная мамаша и  сейчас  живут  на развалинах. И всей семейкой с нового  году предстанут  перед судом за кражу и  дров пропажу.
И только одно обидно и досадно,  что теперича Мишка Власов приписывает, сукин сын, себе все лавры. Но я на суде скажу, какие же, скажу, его лавры, если я и полено долбил,
и патрон закладывал? Пущай суд распределит лавры.
1926