Но вместе с тем практическая деятельность визан­тийцев предлагала искусное использование физических законов. Строительство храмов основывалось на совер­шенном владении навыками механики и акустики, а воз­ведение нового типа храмового здания — перекрытого ку­полом — предполагало живое творчество в этой сфере. Создание автоматов, украшавших императорский дворец и приводимых в движение водой, требовало большого опыта и теоретических знаний. Военные механизмы ви­зантийцев отличались сложностью и совершенством, а в теории зажигательных зеркал ранневизантийский меха­ник и архитектор Анфимий, один из строителей храма св. Софии, пошел дальше античных теоретиков.

То же самое относится к византийской астрономии. В сфере космологии византийцы не двинулись вперед. Они придерживались традиционных представлений, одни из которых восходили к библейской концепции (в наи­более четкой форме учение о плоской Земле, омываемой океаном, изложено Косьмой Индикопловом, резко поле­мизировавшим с Птолемеем), другие — к достижениям эллинистической мысли, признавшей шарообразность Зем­ли (Василий Великий и Григорий Нисский, а позднее и Фотий полагали, что учение о шарообразности Земли не противоречит Библии). Астрология получила широкое распространение. А наряду с этим астрономические на­блюдения позволили Никифору Григоре (ученому, пред­лагавшему, кстати сказать, реформу птолемеевского ка­лендаря) дважды предсказать солнечное затмение.

Наконец, если мы обратимся к математике, то и здесь обнаружим сочетание традиционализма с явной практиче­ской сметкой и прогрессом — особенно в прикладных областях. При поверхностном суждении византийская ма­тематика компилятивна, деятельность виднейших матема­тиков как будто бы сводится к разысканию и разъяс­нению античных математических текстов. В начале VI в. Евтокий издал потерянный текст Архимеда, написал ком­ментарий к трудам Архимеда и Аполлония и собрал под­робнейшие сведения о ранних попытках решить проблемы удвоения куба. И математики XIV в. прежде всего ком­ментировали Евклида, Диофанта, Никомаха, проявляя больше учености, чем творческой самостоятельности.