Судьба византийских библиотек незавидна. Книжные сокровищу Константинополя стали уплывать на Запад уже после 1204 г.: их увозили частично латинские завоевате­ли, частично же — особенно в XV столетии — греки, уез­жавшие в Италию. Разгром 1453 г. сопровождался, раз­умеется, разрушением, сожжением, рассредоточением кни­гохранилищ. Итальянский гуманист Эней Сильвий Пикколомини в письме к папе Николаю V от 12 июня 1453 г. оплакивает «вторую смерть Гомера, вторую кончину Платопа» и восклицает: «Иссох источник муз!» Кардинал Исидор (в недавнем прошлом митрополит киевский), пе­реживший ужасы турецкого завоевания и чудом сумев­ший бежать на Крит, говорит о гибели книг и исчисляет количество уничтоженных томов в 120 тыс. Сакраменталь­ное число! Ведь именно столько книг, согласно преданию, которое, вероятно, было известно Исидору, погибло в Константинополе при пожаре 475 г. Но пусть не 120 тыс.,— конечно, расхищено было множество: грече­ский историк Дука пишет о кораблях, увозивших книги, о груженных рукописями телегах, двигавшихся на запад и на восток, о том, что на мелкую монету можно было купить десять томов — Аристотеля и Платона, богословов и светских авторов, о том, что золото и серебро, украшав­шее переплеты, безжалостно сдиралось, продавалось, выб­расывалось.

Частные книжные фонды в своем большинстве по­гибли. Кое-что сохранилось в монастырях. По-видимому, остатки императорской библиотеки были присвоены сул­таном. Во всяком случае, ученый и врач Доминико Иеру­салимский видел в конце XVI в. в султанском дворце древние греческие книги, возводимые им во временам Константина Великого,— книги огромного формата, пере­писанные золотыми чернилами на пергамене, тонком, как шелк, в переплетах, окованных серебром с позолотой и украшенных драгоценными камнями.

Византийские книги (их насчитывают 20—30 тыс.) рассеяны ныне по всему миру. Немало их и в советских собраниях — главным образом в Москве и Ленинграде. Из византийских библиотек пришли сюда сочинения гре­ческих классиков, Библия, византийские тексты. Многое из этих сокровищ опубликовано, но далеко не все. Еже­годно трудолюбивые палеографы разыскивают и издают новые и новые тексты — новые источники по средневеко­вой истории, памятники человеческой мысли. Книги, ка­залось бы давно потерявшие своего читателя, обретают нового — и какого внимательного! Новый читатель — ис­следователь. Он размышляет над каждой строкой, стре­мится восстановить истинный авторский текст, истолко­вать его и использовать его для воссоздания картины трудовой жизни, общественной борьбы и становления Мысли Византии.