Навигация
Последние новости:
Рекомендуем

Показать все

Посещаймость
ПРОРЫВ
Я запомнил название этой деревни — Тухла. Здесь мы наспех вырыли окопы. Но проволоч ные заграждения натянуть не успели. Колючая проволока в больших мотках лежит позади нас. Вечером я получаю приказ — идти в штаб, Под свист пуль я иду вместе с моим вестовым; 
Я вхожу в землянку штаба полка. Командир полка, улыбаясь, говорит мне: 
— Малыш, оставайтесь в штабе. Адъютант в дальнейшем примет батальон. Вы будете вместо него. 
Я ложусь спать в шалаше. Снимаю сапоги первый раз за неделю. 
Рано утром я просыпаюсь от взрыва снарядов Я выбегаю из шалаша. 
Командир полка и штабные офицеры стоят у оседланных лошадей. Я вижу, что все взволнованы и даже потрясены. Вокруг нас падают снаряды, визжат осколки и рушатся деревья. Тем не менее офицеры стоят неподвижно, как каменные. 
Начальник связи, отчеканивая слова, говорит мне: 
— Полк окружен и взят в плен. Минут через двадцать немцы будут здесь... Со штабом дивизии связи нет... Фронт разорван на шесть километров. 
Нервно дергая свои седые баки, командир полка кричит мне: 
— Скорей скачите в штаб дивизии. Спросите какие будут указания... Скажите, что мы направились в обоз, где стоит наш резервный батальон... 
Вскочив на лошадь, я вместе с ординариеад мчусь по лесной дороге. 
Раннее утро. Солнце золотит полянку, которая видна справа от меня. 
Я выезжаю на эту полянку. Я хочу посмотреть, что происходит и где немцы. Я хочу представить себе полную картину прорыва. 
Я соскакиваю с лошади и иду на вершину холма. 
Я весь сияю на солнце — шашкой, погонами и биноклем, который я прикладываю к своим глазам. Я вижу какие-то далекие колонны и конную немецкую артиллерию. Я пожимаю плечами. Это очень далеко. 
Вдруг выстрел. Один, другой, третий. Трехдюймовые снаряды ложатся рядом со мной. Я еле успеваю лечь. 
И, лежа, вдруг вижу внизу холма немецкую батарею. До нее не более тысячи шагов. 
Снова выстрелы. И теперь шрапнель разрывается надо мной. 
Ординарец машет мне рукой. Другой рукой он показывает на нижнюю дорогу, по которой идет батальон немцев. 
Я вскакиваю на лошадь. И мы мчимся дальше.
— Малыш, оставайтесь в штабе. Адъютант в дальнейшем примет батальон. Вы будете вместо него. 
Я ложусь спать в шалаше. Снимаю сапоги первый раз за неделю.
Рано утром я просыпаюсь от взрыва снарядов Я выбегаю из шалаша. 
Командир полка и штабные офицеры стоят у оседланных лошадей. Я вижу, что все взволнованы и даже потрясены. Вокруг нас падают снаряды, визжат осколки и рушатся деревья. Тем не менее офицеры стоят неподвижно, как каменные. 
Начальник связи, отчеканивая слова, говорит мне: 
— Полк окружен и взят в плен. Минут через двадцать немцы будут здесь... Со штабом дивизии связи нет... Фронт разорван на шесть километров. 
Нервно дергая свои седые баки, командир полка кричит мне: 
— Скорей скачите в штаб дивизии. Спросите какие будут указания... Скажите, что мы направились в обоз, где стоит наш резервный батальон... 
Вскочив на лошадь, я вместе с ординариеад мчусь по лесной дороге. 
Раннее утро. Солнце золотит полянку, которая видна справа от меня. 
Я выезжаю на эту полянку. Я хочу посмотреть, что происходит и где немцы. Я хочу представить себе полную картину прорыва. 
Я соскакиваю с лошади и иду на вершину холма. 
Я весь сияю на солнце — шашкой, погонами и биноклем, который я прикладываю к своим глазам. Я вижу какие-то далекие колонны и конную немецкую артиллерию. Я пожимаю плечами. Это очень далеко. 
Вдруг выстрел. Один, другой, третий. Трехдюймовые снаряды ложатся рядом со мной. Я еле успеваю лечь. 
И, лежа, вдруг вижу внизу холма немецкую батарею. До нее не более тысячи шагов. 
Снова выстрелы. И теперь шрапнель разрывается надо мной. 
Ординарец машет мне рукой. Другой рукой он показывает на нижнюю дорогу, по которой идет батальон немцев. 
Я вскакиваю на лошадь. И мы мчимся дальше.