ДЫМ ОТЕЧЕСТВА
А вот, граждане, тихая акварельная картинка нашей провинциальной жизни.
Представь, читатель.
Вечер. Снег под ногами похрустывает. Фонарики небольшие этакие светят. И стоит себе, будка этакая, тоже небольшая, корявенькая. Воду она подает жителям.А у будки — две домашние хозяйки с ведрами. Одна хозяйка нацедила себе два ведра, присобачивает их к коромыслу. Сейчас пойдет.
А другая хозяйка сердито отчитывает сторожа в будке.
— Почему, — говорит, — у тебя с ведра пятак, а в других будках по три? Небось, бродяга, зажиливаешь две народные копейки?
Из окошечка сердито лезет лохматая голова. Голова сморкается, ловко надавив нос одним пальцем, и говорит с хрипом:
— Наживешь с вас, дьяволов! Приказано пятак — только и делов.
— Делов, делов, — возражает хозяйка. — Вода, что ли, у тебя, у бродяги, вкусней?
Хозяйки, еще побранившись слегка, отходят от будки, делясь впечатлениями.
— Я бы, — говорит одна, — нипочем бы не стала деньги растрачивать, потому — жалко. Я бы сама на реку ходила, да только неинтересно, милая, под лед падать. Страсть склизко...
— Да уж, — говорит, другая, — под лед, это верно, прохладно падать. Лучше уж я пятак заплачу, а уж чтоб с конфортом...
Хозяйки скрываются в тени.
Поскрипывает снег под ногами. Луна соперничает светом с фонарем. Тихо. Где-то жалко играет гармоника.
Вот тихая провинциальная картинка!
— Где ж это такой медвежий уголок? — ядовито спросит читатель.
Как где? А в Ленинграде, милый читатель! На Большой Охте. Неужто не признал?
Водопроводов там нету, а водой торгуют разно: где три копейки берут, а где и пятак. От этого жители сильно обижаются.
А ученые профессора проекты строят: воздушные сады на крышах, фонтаны и радиоприемники.
Эх-ма! Кабы денег тьма...