Навигация
Последние новости:
Рекомендуем

Показать все

Посещаймость
Страница 149
хорошо проснуться спозаранку, делать гимнастику, а затем сесть за стол и писать очаровательные вещи — Записки офицера и проч.!?
— Да, у меня есть отличные семь или восемь сюжетов,— но я к ним уже давно не приступаюсь» (запись в дневнике Чуковского от 26 ноября 1927 г.).
8 января 1928 г. И. И. Слонимская (жена М. Л. Слонимского) застенографировала его разговор с Зощенко: «—Я хочу быть нормальным человеком... Вот напишу «Записки офицера», и у меня там положительный тип будет... У меня еще продлится какой-то период моего нездоровья, но возможно, что скоро наступит благоприятная полоса, такая, какая была до неврастении, два года тому назад. В эту полосу я напишу вторую книгу повестей, для большинства которых у меня сюжеты уже есть. Потом я стану приблизительно здоровым, нормальным человеком и напишу совершенно здоровую вещь со счастливым концом, авантюрную — «Записки офицера», которую я ношу черт знает сколько лет. И умопомрачительный сюжет у меня есть, и ни одного факта я не тронул... И если бы я не подумал, что для этого нужно здоровье,— конечно, вышла бы ерунда собачья, я бы осекся... В «Записках офицера» какая-то линия будет от исходной точки. Я вернусь к ней. Был у меня какой-то период возмужало¬сти, когда мне стыдно было говорить лирические вещи. Я понемножку приду к ним опять...» 22
хорошо проснуться спозаранку, делать гимнастику, а затем сесть за стол и писать очаровательные вещи — Записки офицера и проч.!?— Да, у меня есть отличные семь или восемь сюжетов,— но я к ним уже давно не приступаюсь» (запись в дневнике Чуковского от 26 ноября 1927 г.).8 января 1928 г. И. И. Слонимская (жена М. Л. Слонимского) застенографировала его разговор с Зощенко: «—Я хочу быть нормальным человеком... Вот напишу «Записки офицера», и у меня там положительный тип будет... У меня еще продлится какой-то период моего нездоровья, но возможно, что скоро наступит благоприятная полоса, такая, какая была до неврастении, два года тому назад. В эту полосу я напишу вторую книгу повестей, для большинства которых у меня сюжеты уже есть. Потом я стану приблизительно здоровым, нормальным человеком и напишу совершенно здоровую вещь со счастливым концом, авантюрную — «Записки офицера», которую я ношу черт знает сколько лет. И умопомрачительный сюжет у меня есть, и ни одного факта я не тронул... И если бы я не подумал, что для этого нужно здоровье,— конечно, вышла бы ерунда собачья, я бы осекся... В «Записках офицера» какая-то линия будет от исходной точки. Я вернусь к ней. Был у меня какой-то период возмужало¬сти, когда мне стыдно было говорить лирические вещи. Я понемножку приду к ним опять...» 22
 22 Слонимский М. Из воспоминаний о Михаиле Зощенко. К 70-летию со дня рождения,-— Звезда, 1965, № 8, с. 205.
Наконец, 23 июня 1933 г. редакция «Знамени» обращается к Зощенко с письмом: «Мы сейчас готовим августовский номер (в котором, как можно видеть далее, журнал хочет отметить 20-летие начала мировой войны.— М. Ч.). Большая просьба к Вам дать рассказ (или воспоминания) об империалистической войне, в которой, насколько я знаю (автор письма С. Вашенцев. — М. ), Вы принимали участие. Кстати, мне Михаил Леонидович (Слонимский.— М. Ч.) говорил, что Выпишете (или собираетесь писать) повесть на эту тему. Нам очень хотелось бы печатать ее у нас, вступив с Вами в договорные отношения» 23. В это время Зощенко в разгаре работы над «Возвращенной молодостью».
И только в повести «Перед восходом солнца» появляются двадцать две новеллы, где действует автор — офицер, участник мировой войны. Путь к воплощению замысла занял двадцать с лишним лет.
Сохранилось единственное указание на первоначальные очертания замысла — в воспоминаниях М. Слонимского. В начале 20-х годов Зощенко так пересказывал ему этот замысел: « — Едут по лесу на фронте два человека — офицер и вестовой, два разных человека, две разные культуры. Но офицер уже кое-что соображает, чувствует...
Тут Зощенко оборвал и заговорил о другом.