В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 20, стр. 175.

Чернышевский, кроме того, в проблеме эмансипации женщины не замыкался в исключительную сферу чувст­ва, он связывал проблему супружеских отношений с проблемой участия женщины в общественной жизни, Отсюда — тщательная разработка жизни Веры Павлов­ны замужем, когда жизнь ее наполняется стремлениями гражданского порядка организация мастерской и проч.. Этого у Жорж Санд совсем нет. В «Жаке» имеется лишь слабое указание на материальное первенство му­жа как на источник неравенства в супружеских отноше­ниях. Во всем остальном наполнении и движении рома­на «Жак» проблема женского равенства и свободы чув­ства представляется лишь вопросом индивидуальной этики супругов. Чернышевский же понимал, что без об­щественного равенства не может быть и равенства в семье, поэтому в его романе идея женской эмансипации неразрывно связана с общей социальной проблемати­кой. Необходимым и первым условием раскрепощения женщины Чернышевский считал предоставление женщи­не полной гражданской и экономической независимости на основе ее самостоятельного труда и свободного уча­стия во всех формах общественного строительства. Ко­нечное устранение женского «равноправия» Чернышев­ским возводилось к перспективам социалистических об­щественных отношений см. четвертый сон Веры Пав­ловны.

В русской литературе XIX века не существует друго­го литературного произведения, которое по силе общест­венного воздействия могло бы сравниться с романом «Что делать?».

Огромное возбуждение, которое поднялось вокруг романа, было сразу отмечено современной ему критикой. Литературный обозреватель одного из популярных из­даний 1863 года писал: «Давно не являлось произведе­ния, которое было бы прочитано с большим любопытст­вом и возбуждало бы более толков, как ромам Черны­шевского».

«О романе Чернышевского, — писал Лесков, — тол­ковали не шепотом, не тишком, а во всю глотку в залах, на подъездах, за столом госпожи Мильберт и в подваль­ной ливнице Штенбокова пассажа. Кричали: «гадость», «прелесть», «мерзость» и т. п. — все на разные тоны».

«Для русской молодежи, — вспоминает П. Кропот­кин, — повесть была своего рода откровением и превра­тилась в программу,.. Ни одна из повестей Тургенева, никакое произведение Толстого или какого-либо друго­го писателя не имели такого широкого и глубокого влияния на русскую молодежь, как эта повесть Черны­шевского. Она сделалась своего рода знаменем для рус­ской молодежи».