Мечтательство Манилова — порок, потому что оно делает его человеком негодным и бесполезным. Но это мечтательство прямым образом не затрагивает другой личности. То же, по-своему, можно сказать о Ноздреве, о Коробочке, о Петухе, о Тентетникове и др. У всех по­рок, в сущности, состоит в ничтожестве интереса, ради которого они ие видят в жизни ее действительно важной н серьезной стороны. Но самый этот «интерес», волную­щий и оживляющий каждого из них, не находится в гу­бительном конфликте ни с кем. В этом смысле выше бы­ли отмечены слова Белинского: «в них, собственно, нет ни пороков, пи добродетелей».

В «Ревизоре» Гоголь обличает общую духовную бед­ность всех действующих лиц. В итоге вся эта картина духовного убожества, пустоты, измельченности желаний, моральной слепоты, праздности, мелкого тщеславия, уза­

Конечного плутовства н равнодушия к общественному злу неминуемо порождает представления об обманутых людях, о забытых обидах, о бюрократической и крепо­стнической несправедливости, о народе, который несет последствия подобного управления страной. И пьеса воспринимается в ее огромном социальном значении, как смех сквозь слезы.

При этом, если увидеть обобщающий принцип в сло­жении каждого лица, определивший отбор всех присво­енных им качеств и объединивший их в одно целое, то оказывается, что в основе порочности каждого из них находится нечто, не относящееся к прямому моральному злу. Гоголь обличает их общую духовную бедность, пре­следует «пустяк их заботы». Смешное и гадкое состоит в том, что люди заняты своими «пустяками», «как бы важнейшею задачею своей жизни». Сами по себе эти по­роки почти у всех кроме разве Сквозник-Дмуханов - ского не содержат прямого вреда для другого. Источ­ником зла и предметом осмеяния является сама мелочность, ничтожество, «пошлость пошлого человека». Ляпкин-Тяпкин «даже не охотник творить неправду», его одолевает «страсть к псовой охоте», и он иногда берет взятки «борзыми щенками». Но в сценическом поведе­нии Ляпкина-Тяпкина подвергается обличению и осмея­нию даже не это, а еще иной «пустяк», более мелкий. Комизм его, как пояснял Гоголь, состоит в том, что он «занят собою», ему хочется щегольнуть своим умом, «выказать себя», «найти повод своим «умным» догад­кам и соображениям». От смотрителя училищ н почт­мейстера совсем никому нет обиды. Бобчниский и Добчинский виноваты только в том, что они «больны не­обыкновенной чесоткой языка», их одолевает «желание иметь о чем рассказать», «и эта страсть стала их движу­щей страстью и стремлением к жизни». «Страсть» Хле­стакова, по существу, тоже невинна: «ои чувствует толь­ко то, что везде можно хорошо порисоваться», в нем «нет никакого соображения и глупость во всех поступ­ках...». Анна Андреевна и Марья Антоновна вовлечены в пьесу тоже только со стороны своих женских «пустя­ков», какие составляют предмет их заботы»А все вместе говорит о несоответствии этих людей ни человеческому достоинству вообще, ни тому положению, какое они занимают.