На Руси письмо каламом не нашло применения, как не употреблялся здесь и папирус. Правда, на некоторых ми­ниатюрах древнерусских евангелий евангелисты держат тростниковое перо, но это не более как дань архаичной традиции. Возможно, эта традиция попала на Русь из Византии,

Зато на мусульманском Востоке тростниковое перо (арабы называли его заимствованным у греков термином «qalam») господствовало на протяжении всего средневе­ковья. Здесь даже утверждали, что пророк Енох был пер­вым, кто начал писать каламом, и «люди калама» обычно противопоставлялись «людям меча». Изобретенное в X в. вечное перо (с внутренним резервуаром для чернил), которое можно было, прятать в рукава, не боясь испач­каться осталось в арабском мире забавным раритетом. По-видимому, и в Закавказье в средние века пользова­лись преимущественно «тростью» — каламом.

Писали в Византии гусиным пером или нет, неизвест­но, калам, во всяком случае, сохранялся там очень долго. Например, в Евангелии Парижской библиотеки 54, датируемом концом XIII в., мы видим Луку возле столика, на котором несколько тростниковых перьев. И в более поздней (середина XIV в.) рукописи Московского исто­рического музея 407 евангелисты изображены с каламом в руках. Императорская канцелярия также удержала «трость» как инструмент для письма.

Термин «калам» постоянно встречается и в византий­ских литературных текстах: ораторы XII в. любили сопоставлять тростниковое перо, бичующее противника, с копьем, обагренным вражеской кровью.

Наряду с термином «калам» у византийцев существо­вал также термин «графис» или «графион». Можно было бы думать, что это стиль, который в русских текстах именуется «писалом», однако Евстафий Солунский и Иоанн Цец в XII в. употребляют термин «графис» бок о бок со словом «чернила» — значит, это перо. Но какое? Евстафий называет «писало» бронзовым. Нельзя ли допу­стить, что речь идет о металлическом пере? Вопрос этот нуждается в дальнейшем исследовании. Если перо по самой природе его материала непрочно, то чернильницы, сделанные из камня, рога или металла, лучше выдерживали время, и поныне сохранилось немало древних чернильниц, иногда с остатками высохших чер­нил». Среди них известны роскошные, подобные византийской серебряной чернильнице IX в., украшенной изображениями античных мифологических персонажей и надписью, которая прославляет писца Льва — «чудо сре­ди каллиграфов». Античные чернила (по-гречески «мелан» — черное) подобны китайской туши и нередко со­храняют блеск и цвет на текстах двухтысячелетней дав­ности. Их изготовляли из смеси сажи с камедью (виш­невым клеем), из костяного угля (в том числе из жженой слоновой кости), из косточек плодов, из мягких древесных пород и, быть может, из чернильной жидкости каракати­цы. То ли из-за состава чернил, то ли из-за характера писчего материала античные тексты легко смывались и жалобы на «разрушительную губку» часты в античной литературе. Светоний приводит забавную шутку Августа, оплакивавшего неудачу своей трагедии «Аякс». «На во­прос друзей, что поделывает его Аякс, он ответил, что Аякс бросился на свою губку». (Согласно мифу, Аякс, участник Троянской войны, покончил с собой, бросив­шись на собственный меч.) И в другом месте он гово­рит, что поэтам, не угодившим Калигуле, приходилось смывать губкой, а то и слизывать языком свои неудач­ные сочинения — если только они хотели избежать розог. Вплоть до V в. н. э. писатели вспоминают «разрушитель­ную губку». В средние века положение меняется. Впро­чем, средневековые арабские авторы сберегли многообраз­ные рецепты чернил из сажи — главным образом из жженого растительного масла или нефти.