В мою комнату входит человек. Он садится в кресло.
Минуту он сидит молча, прислушиваясь. Потом встает и плотно прикрывает дверь.
Подходит к стене и, приложив к ней ухо, слушает.
Я начинаю понимать, что это сумасшедший.
Послушав у стены, он снова садится в кресло и двумя руками закрывает свое лицо. Я вижу, что он и отчаянии.
Минуту он сидит молча, прислушиваясь. Потом встает и плотно прикрывает дверь.
Подходит к стене и, приложив к ней ухо, слушает.
Я начинаю понимать, что это сумасшедший.
Послушав у стены, он снова садится в кресло и двумя руками закрывает свое лицо. Я вижу, что он и отчаянии.
- Что с вами? - спрашиваю я.
- За мной гонятся,- говорит он.- Я сейчас ехал в трамвае и ясно слышал голоса: «Вот он... берите его... хватайте...»
Он снова закрывает лицо руками. Потом тихо гопорит:
- Только вы один можете меня спасти... - Каким образом?
- Мы поменяемся с вами фамилией. Вы будете Горшков, а я - поэт Зощенко. (Он так и сказад - «поэт».) - Хорошо. Я согласен,- говорю я.
Он бросается ко мне и пожимает мою руку.
- А кто же за вами гонится? - спрашиваю я.
- Этого я не могу сказать.
- Но я же должен знать с тех пор, как я ношу вашу фамилию.
Заламывая свои руки, он говорит:
- В том-то и дело, что я сам не знаю. Я только слышу их голоса. И ночью вижу их руки. Они тянутся ко мне со всех сторон. Я знаю - они схватят меня и задушат.
Его нервный озноб передается мне. Я чувствуя себя нехорошо. У меня кружится голова. Перед глазами круги. Если он сейчас не уйдет, я, вероятно, потеряю сознание. Он действует на меня убийственно.
Собравшись с силами, я бормочу:
- Идите. Теперь у вас моя фамилия. Вы можете быть спокойны.
С просветленным лицом он уходит.
Я - ложусь в постель и чувствую, как ужасающая тоска охватывает меня.